Когда человек превращается в красивый текст логично построенных фраз, увидеть в нем писаку, (коим упиваются в сопли воздыхатели ереси) немного сложно, чуток нереально и все чаще бессмысленно.

Среди бумагомарателей, есть некий закон красноречия, который позволяет обойти пустословие. Однако когда пресный фактаж начинает резать уши, экспрессивная чувственность слова теряет всякий смысл.

Посему, как не руководствуйся культурой речи, (избегая слова «блять») но рано или поздно ты таки вспомнишь о древней профессии, и не абы как чертыхнешься во имя жриц любви.

Ведь как бы чувственный сумбур не разрывал сознание на эмоции, а слова удивляют чаще. Особенно их разнообразие и многоликость, ибо все они о чем-то важном и главном. Однако, (по сути) все те важные и сказаны на одном дыхании слова, всего лишь громкий набор букв глухих звуков (или же томная речь красивых словосочетаний) коим, сквозь туман сомнений, суждено лишь донести неописуемость неизмеримости до самого донышка и остаться там навсегда.

Лирика – эдакая маленькая вечность приторных иллюзий. Невыполнимая миссия безмолвного действия. Где все чаще случается жизнь и все реже приходит подходящее время, дабы поговорить о погоде вне дома.

Слова же – совсем другое дело. Они в любое время года (и при любой погоде) остаются верны своему смыслу. И пусть ничего уже не значат, но остаются (вне времени) Звучат в памяти с все той же интонацией, с которой изначально их произносили. И будучи насквозь пропитаны важностью того главного, что услышать не дано было раньше, живут вопреки (на все тех же пожелтевших страницах, либо в пепле сожженных мостов)

*****

Когда для тебя человек превращается в красивый текст логично построенных фраз, ты становишься для него, лишь очередным ценителем абсурда, что упиваются в сопли высоким слогом многословной пустоты бессмыслия и все трепещут над каждой запятой до полуобморока, будто бы это поможет им прикоснутся к слову бездарного бумагомарателя.